Вадим Тряпичкин, литейный завод «Петрозаводскмаш»: «Наша отрасль должна стать глобальным игроком»

Чем хороши кризисы и санкции, как без ущерба для дела поменять концепцию крупного предприятия, можно ли догнать западных конкурентов, почему «без границ в голове» - это комплимент, а также какое отношение к нашей стране имеет создатель мировой литейной индустрии Чарльз Гаскойн? Об этом и о многом другом мы беседуем с директором ООО «Литейный завод» «Петрозаводскмаш» Вадимом Тряпичкиным.

«Мы будем жить теперь по-новому»

- Вадим Александрович, как попадают в литейную отрасль? Расскажите на своем примере.
- Родился я в Казахстане. Когда был еще маленьким, родители переехали в город Сорск в Хакассии. Они работали на молибденовом комбинате. Естественно, планировалось, что я пойду по их стопам и тоже буду добывать молибден. Окончил Красноярский институт цветных металлов по специальности «Экономика управления производством в открытых горных разработках». Так что по базовому образованию я металлург, добычник, а не литейщик. Но жизнь распорядилась иначе, как и у многих молодых людей, которые в 90-е годы только вышли из стен вузов. Судьба раскидала наше поколение по разным профессиям, городам и странам. С 2012 года работаю в Петрозаводске, а в литейную отрасль окунулся с головой, начиная с 2001  года, с работы на Волгоградском тракторном заводе.

- «Петрозаводскмаш» отличается уникальными чугунами — по весу, размеру и так далее.  В чем вы видите уникальность завода?
- Здесь я занимаюсь скорее бизнесом, а не литейным производством. Считаю, что это самое интересное предприятие из всей моей литейной жизни. Завод один из самых больших в мире по некоторым характеристикам. Например, по массо-габаритным параметрам отливок, которые мы делаем и можем делать. Из мировых чугунолитейных заводов мира мне известны только два крупнее нас. Наша уникальность заключается в том, что мы можем лить сверхтяжелые и сверхбольшие изделия. Сейчас рекорд завода — 140 тонн, готовимся делать отливки до 160 тонн.

- По размерам отливок вообще нет ограничений?

- Практически никаких. Например, можем отливать длиной несколько десятков метров, высотой до 10 м и шириной до 7 м. У нас краны грузоподъемностью 250, 150  тонн и ниже. Одновременно можем плавить 159 тонн жидкого металла.

- А насколько загружено предприятие? Каков ваш потенциал? 
- При всех гигантских размерах и возможностях мы переживаем период, когда не используем в полной мере свои мощности. Наша загрузка составляет примерно 15% от проектной. Этого мало. Но сейчас у завода началась очень интересная фаза жизни - мы полностью меняем концепцию предприятия.

- В чем ее смысл?
- Мы переходим от самого простого и неквалифицированного литья к литью высшего уровня квалификации, по любым мировым стандартам.

- Это довольно смелое заявление, оно накладывает особую ответственность на предприятие.
- В год мы делаем чуть больше 5000 тонн литья. И это все абсолютно новая продукция, которую мы начали осваивать с середины 2015 года. 

  

Когда рынок «проснулся»

- Вашим помощником был экономический кризис 2014 года?
- Это был период, когда наш рынок «проснулся». Все жаловались на санкции и кризисные явления. А мы оказались в том секторе, на котором все это отразилось благоприятно. Увидели рост рынка, увеличение заказов.

- И решили заняться новой концепцией предприятия? Или ее появление вызвано другими причинами?
- Дело не в кризисе, он стал лишь одним из импульсов, подталкивающих к переменам. На самом деле причин гораздо больше. Во-первых, завод изначально построен под сложное фасонное литье. Но при этом к 2012 году сложилось доминирование продукции типа тюбингов для шахт, метро и грузов для магистральных трубопроводов. Их добавочная стоимость не позволяет работать прибыльно, какой бы при этом объем мы не производили. Например, вся формовка у нас в холодной твердеющей смеси, и конкурировать с теми, кто отливает тюбинги в песчано-глиняную смесь, мы в принципе не можем. А большая часть производителей тюбингов отливает их именно в песчано-глиняную смесь. Почему я говорю именно о тюбингах? Потому что это чуть ли не единственный продукт, который сегодня имеет массовый спрос. Продается сотнями тысяч тонн, но при этом ничего не стоит. До середины 2013 года этих тюбингов мы производили до 2000 тонн в месяц, но при этом денег не зарабатывали.

- Ваши затраты росли вместе с ростом заказов, а их выполнение теряло смысл.
- В концепции производства самого простого литья мы находились очень долго, почти 20 лет. Поэтому назрела необходимость менять стратегию. Конечно, нам хотелось бы всю программу уложить в два-три года, но пока не получается. Четыре года уже прошло, а нам надо бы еще три-четыре года.

- В чем главная причина такой задержки?
- Причин на самом деле две. Первая — мы имеем открытые рынки. То время, которое мы теряли, делая «чугунные кирпичи», наши конкуренты — немцы, китайцы, корейцы — посвящали развитию своих производств и повышению квалификации. Они 20 лет развивались, мы 20 лет стояли на месте, читай — деградировали. Для того чтобы стать игроком этого рынка, нужно сделать то, что желает заказчик. А он желает видеть отливки мирового уровня. Отрыв нашей совокупной заводской квалификации — инженеров, рабочих, разработчиков, технологов и так далее — по сравнению с зарубежными конкурентами, колоссальный. Можно сказать, он оказался «неожиданно велик». Если у наших коллег в Германии подготовка и разработка сложного изделия может занимать полгода, то у нас — целый год. Они угадывают с технологией модельной оснастки со второго раза, а нам приходится делать три-четыре корректировки.

- Вадим Александрович, наши литейные производства сильно отстают от мировых передовиков?
Надо признать - очень сильно. Но насколько сильно отстаем, настолько сильно и догоняем. Если пять лет назад речь шла от 20-летнем отставании, то сейчас — только на 10. Еще года через три будем отставать на пару-тройку лет.

- Значит, снова ставится задача догнать и перегнать. А это вообще реально?
- Как минимум, нужно соответствовать мировым рынкам. Наша задача — быть глобальным производителем. Мы уже достаточно много и устойчиво продаем на мировой рынок. Пока основу таких продаж составляет очень специальная продукция, в которой нас догнать как раз тяжело. Кроме фасонного литья, второй специализированный продукт, под который завод изначально был создан -  цилиндры и валы для бумагоделательной и другой промышленности. Это стационарно-литые чугунные валы высотой до 12 м и диаметром до двух метров. После долгого перерыва мы возобновили это производство, сейчас заключили пятый контракт с одним из мировых лидеров в бумагостроительной отрасли — из Финляндии. Начинаем отгружать первую продукцию в США — целлюлозно-бумажные сушильные цилиндры. Валы и цилиндры изготавливаем с полной механической обработкой, в сборе, готовыми сразу для монтажа на буммашины. Тут другим производителям нас действительно тяжело догнать. 

Помощь от Минпромторга

- Говорят, что последние годы наша промышленность все станки закупает за границей.  И о  станкостроении пора забыть. Ваше мнение, Вадим Александрович.
- Да, 99% станков Россия приобретала на мировом рынке. В нашей стране только-только началось оживление этой промышленности. Мы надеемся, что рынок будет расти многократно. Нужно сказать, что меры господдержки и защиты рынка станкостроения - то, что делает Минпромторг, - оказались весьма эффективны. Надо только распространять этот опыт на все остальные отрасли. Мы вышли с инициативой более четко прописать 719-е постановление, а также изменить постановление о поддержке производителей в ветроэнергетической отрасли. Мы считаем, что крен в господдержке нужно направить на оживление и укрепление действующих производств. Это всем пойдет на пользу и будет справедливо по отношению к российской промышленности.

- В чем вы видите главную задачу литейной отрасли?
- Стать глобальным игроком. Поэтому все меры поддержки и стимулирования прежде всего должны быть направлены на обретение этого статуса. Что такое российский рынок литья? Это пять миллионов тонн. А мировой рынок — 150 миллионов тонн продукции. Как только любой завод, любая компания решает стать глобальным игроком, в ту же секунду ее рынок расширяется в 30 раз.

- Но и конкуренция вырастает в 30 раз.
- Нет, конкуренция не увеличивается, пропорционально рынку она все равно та же. Если компания на внутреннем рынке занимает 10%, то на мировом, занимая долю в 0,1%, она уже будет в три раза крупнее. Легко посчитать. Литейные индустрии всех стран, за исключением нашей, давно начали движение в сторону глобальности. Как только мы этим займемся, наша доля на рынке увеличится в несколько раз, и литейная индустрия вырастет в несколько раз. Конечно, это произойдет не за один год. Поймите: как только компания начинает работать на мировом рынке, она сильно опережает средний рост экономики в стране, просто в силу изменения масштаба ее потенциального рынка на порядки.

- Каковы объемы ваших поставок за рубеж?
- Мы начали с нуля в 2017 году. В 2018 году отправили более 20% от всего выпуска. В следующем году точно больше 30% будет.

- Возможен ли вариант полностью сосредоточиться на экспорте?
- Зависит от того, как будут выглядеть рынки. Думаю, что это скорее фантастический сценарий. Анализируя, как сейчас развиваются рынки, мы ставим для себя задачу прийти к структуре рынка 50/50.

- Этот план, похоже, вызван желанием не зависеть от перипетий, происходящих на внешнем и внутреннем рынках.
- И это тоже, но не главное. Руководитель современного литейного завода, как впрочем и любого другого, должен быть человеком «без границ в голове». Как только мы их снимаем, начинает работать совсем другой механизм. Каждое сказанное «а» порождает необходимость говорить «б», «в», «г», «д» и так далее. Если мы сказали «а» в виде того, что начинаем работать на экспорт, мы должны сказать «б» в виде роста качества, «В» - в виде качества обслуживания клиента с точки зрения реакции технических и маркетинговых служб. Мировые компании привыкли к определенным стандартам общения поставщика с подрядчиком и других аспектов взаимодействия. А мы их порой даже не знаем.

- Вряд ли зарубежный заказчик будет бегать за поставщиком, как это иной раз происходит в нашей стране.
- Да, такое бывало... И это повсеместно по всей России продолжается. От 95% компаний даже ответа невозможно добиться месяцами. Поэтому мы и говорим, что выход на мировой рынок — не самоцель. Не нужно стремиться любой ценой зачем-то что-то продавать на глобальном квалифицированном рынке. Все-таки основная цель — рост наших компетенций.

 

Роботы пока слишком дороги

- В обывательском представлении литейное производство — нечто старое, грязное, с устаревшим оборудованием и ручным малоквалифицированным трудом. Как выглядит ваш завод?
- На самом деле литейное производство очень разное. Существуют полностью безлюдные цеха, например, в автомобильной группе. Также есть заводы с доминирующей частью ручного труда. Мы — во втором сегменте, работаем в сфере крупного фасонного литья, где литейная форма производится руками. И пока так делается во всем мире. Строить мега-роботов для производства крупных литейных форм просто нет никакого смысла. Сам робот пока обойдется намного дороже, чем произведенная с его помощью продукция.

Да, в нашей специфике до сих пор много ручного труда. Но то, что литейные производства перестали быть грязными и устрашающими, а скорее напоминают цеха сборки машин — реальный факт.

- Давайте немного пофантазируем. Когда, по вашему мнению, роботы заменят литейщиков? Какая это будет по счету революция и грозит ли нам она?
- В производстве мелкого литья роботы уже задействованы. Что касается производства крупного литья, полагаю, нам еще несколько десятков лет подождать надо. Пока ничто не предвещает, что в ближайшие 10 лет начнутся хотя бы опытные работы по строительству роботизированных комплексов для крупного литья. Это точно будущее, но очень далекое будущее.

Скорее будут явления на стыках роботизации и ручного труда, как то: внедрение цифровых технологий в ручной труд. Например, все технологические инструкции превратятся из бумажных в цифровые и проецироваться будут прямо на специальные очки рабочего. Таким образом сотрудник сможет следить за качеством выполняемой работы. Это как раз пример ближайшего будущего.

Увековечить мировую знаменитость

- Слышала, что у вас на производстве чуть ли не фильмы снимали. Какое кино в ближайших планах?
- У нас часто проходят экскурсии, мы открыты для журналистов и блогеров. А сейчас горим желанием участвовать в съемках фильма о Чарльзе Гаскойне. Это был известный в XVIII веке литейщик, фигура №1, по сути, создатель мировой литейной индустрии. Личность Чарльза Гаскойна имела невероятное влияние на развитие мировой экономики. В сентябре 1786 года он начал перестройку пушечно-литейного завода в Петрозаводске. В те времена это было сродни тому, как сейчас Илон Маск начал бы строить завод в России. Или основатель Google Сергей Брин вдруг приехал  бы работать в русскую ай-ти компанию… Гаскойн — именно такая фигура. Россия в XVIII веке, оказывается, была настолько привлекательной территорией для работы специалистов первой мировой величины.

Иностранец, много сделавший для российской промышленности, завещал похоронить себя в Петрозаводске. К сожалению, могилу Гаскойна уничтожили в 30-х годах прошлого века. Наша мечта — увековечить имя известного литейщика, построив ему памятник.

- Вадим Александрович, даже от любимой работы надо иногда отдыхать. Какие у вас способы?
- Не так давно увлекся игрой в гольф. Этот вид спорта все больше затягивает. В Петрозаводске  играю прямо на футбольном поле - тренируюсь. Зимой по набережной города гоняю мячики. Летом езжу домой к жене и детям в Санкт-Петербург. И в выходные мы выезжаем играть в гольф.

- А что больше всего привлекает в гольфе?
- В первую очередь это спорт, где процентов на 80 работает голова и лишь на 20% - тело и мышцы, примерно как в бильярде. Но при этом с точки зрения физической нагрузки гольф на порядок выше, чем бильярд или настольный теннис. За субботу - воскресенье у меня набегает минимум 15, а то и все 30 км ходьбы. О том, что приятно прогуляться в лесу, на свежем воздухе я даже не говорю. Ну и, конечно, немаловажный фактор — общение. Кроме того, гольф предполагает очень качественный социум. Подавляющее число игроков — это люди, которые думают о здоровье и успешны в бизнесе.

Анна Литовина

08.10.2018 г.

Фото: ООО «Литейный завод» «Петрозаводскмаш»